Социологическое направление в изучении причин преступности

Социологическое направление в изучении причин преступности

Биологическое
и психологическое объяснения девиации связаны главным образом с анализом природы
девиантной личности. Социологическое объяснение учитывает социальные и культурные
факторы, на основе которых людей считают девиантами.

Социологические
и социопсихологические концепции причин преступности.

Первым криминологом
социологического направления считается бельгийский математик Адольф-Жак Кетле (1796-1874).
Он разработал теорию множественности факторов.

Существование
преступности, по Кетле, вызывается стабильно действующими социальными явлениями,
способствующими или препятствующими ей. Попытка избавиться от преступности, строго
карая нарушителей, обречена на неудачу.

Заслуга А.
Кетле состоит в том, что он впервые в криминологии подчеркнул важность социальных
условий, показал социальную детерминированность преступности, ее относительную независимость
от воли и усмотрения отдельных людей, ее производный характер от условий социальной
среды.

Вывод Кетле
заключается в том, что, не изменив социальных условий, вызывающих к жизни преступления,
невозможно радикально повлиять на преступность. Не все в поведении людей зависит
от их намерений, желаний (воли). Их поступками движут и объективные факторы.

Теория аномии. Учение
Р. Мертона

Роберт К. Мертон
(1938) внес некоторые изменения в концепцию аномии, предложенную Дюркгеймом. Он
считает, что причиной девиации является разрыв между культурными целями общества
и социально одобряемыми средствами их достижения. Мертон классифицирует поступки
в зависимости от того, как люди относятся к социально одобряемым целям и допускаемым
обществом средствам их достижения. Оценивается не поведение личности в целом, а
его поведение в отдельной сфере (экономике, политике, семье и т.д.) Поведение относится
к социальной структуре общества.

Мертон выделяет пять типов
поведения

1. конформизм — предполагает
согласие с целями общества и законными средствами их достижения. Молодой человек или девушка, которые получают
хорошее образование, находят престижную работу и успешно продвигаются вверх по служебной
лестнице, — олицетворение конформизма; они ставят перед собой цель (скажем, финансовый
успех), и достигают ее законными средствами. Следует учитывать, что конформизм представляет
собой единственный тип недевиантного поведения.

2. инновация — она предполагает согласие с одобряемыми
данной культурой целями, но отрицает социально одобряемые способы их достижения.
«Инноватор» будет использовать новые, но незаконные средства достижения
богатства — он занимается рэкетом, шантажом
или совершает так называемые «преступления белых воротничков» (вроде растраты
чужих денег). Инноватор не стремится
изменить социальную структуру общества. Он подбирает средства, которые позволят
ему занять в этой структуре более высокое положение. Каждому типу поведения соотвествует
своеобразный «символ веры». Человек находит способы обоснования своего поведения.
«Символ веры» инноваторов – надежда на удачу.

3. ритуализм
— предполагает отрицание целей данной культуры, но согласие (порой доведенное
до абсурда) использовать социально одобряемые средства. Бюрократ, фанатически
преданный своему делу, настаивает, чтобы каждый бланк был тщательно заполнен, дважды
проверен и подшит в четырех экземплярах. В конце концов он становится жертвой жестокой
бюрократической системы и спивается от отчаяния. Происходит это именно потому, что
обнаруживается забвение цели деятельности — для чего все это делается. «Символ
веры» ритуалистов: «я играю по правилам», «чем выше взлетишь, тем больнее падать»,
«главное – семья и дети» и т.д.

4. ретреатизм —
бегство от действительности наблюдается в случае, когда человек одновременно отвергает
и цели, и социально одобряемые средства их достижения. Наиболее ярким проявлением
ретреатизма становятся маргиналы: бродяги, пропойцы, душевнобольные, наркоманы и
т.п. «Символ веры» ретреатистов – «не общество изгнало меня, я сделал свой свободный
выбор». Чаплиновский бродяга – яркое воплощение этого «символа веры».

5. бунт
— подобно бегству от действительности, данное поведение тоже одновременно отрицает
и культурные цели, и социально одобряемые средства их достижения. Но он приводит
к замене старых целей и средств на новые: развивается новая идеология (она может
быть революционной). К примеру, систему социалистической собственности, вытесняющую
частную собственность, революционер считает более законной, чем существующую. Бунтари (мятежники) стремятся к изменению социальной структуры. При этом следует
помнить, что бунтари – это не обязательно обездоленные люди, но они апеллируют к
чувствам обездоленных и призывают их к действиям.

Концепция Мертона важна, прежде всего, потому,
что она рассматривает конформизм и девиацию как две чаши одних весов, а не как отдельные
категории. В ней также сделан упор на то, что девиация не является продуктом абсолютно
негативного отношения к общепринятым стандартам, как часто предполагают многие люди.

Теория аномии Э. Дюркгейма

Впервые социологическое
объяснение девиации было предложено в теории аномии, разработанной Э. Дюркгеймом.
Э. Дюркгейм использовал эту теорию в своем классическом исследовании сущности самоубийства.
Он считал одной из причин самоубийства явление, названное аномией (буквально «разрегулированность»).
Нормы управляют поведением людей, они знают, чего следует ожидать от других и, что
ждут от них. Однако во время кризисов или радикальных социальных перемен, например,
в связи со спадом деловой активности и безудержной инфляцией, жизненный опыт перестает
соответствовать идеалам, воплощенным в социальных нормах. В результате люди испытывают
состояние запутанности и дезориентации. Чтобы продемонстрировать воздействие аномии
на поведение людей, Э, Дюркгейм показал, что во время неожиданных экономических
спадов и подъемов уровень самоубийств, как правило, становится выше обычного. Социальные
нормы разрушаются, люди теряют ориентации. Все это способствует девиантному поведению

Основное положение данной концепции, что социальная
дезорганизация является причиной девиантного поведения, и в наши дни считается общепризнанной.
Термин «социальная дезорганизация» обозначает состояние общества,
когда культурные ценности, нормы и социальные взаимосвязи отсутствуют, ослабевают
или противоречат друг другу.

Теория дифференцированных
связей и социального обучения

В 1939 г. Эдвин Сатерленд
предложил теорию дифференцированной связи. Она была изложена в третьем издании
его работы «Принципы криминологии».

Предложенная
Сатерлендом теория дифференцированной связи состояла из следующих положений.

1. Процессы,
ведущие к систематическому преступному поведению, в основном совпадают с процессами,
ведущими к законопослушному поведению.

2. Систематическое
преступное поведение – это процесс связи с теми, кто совершает преступление, подобно
тому, как систематическое законопослушное поведение – это процесс связи с теми,
кто не нарушает закона.

3. Дифференцированная
связь есть особый причинный процесс развития систематического преступного поведения.

4. Возможность
того, что индивид изберет систематическое преступное поведение, в общих чертах обуславливается
тем, насколько часты и непосредственны его контакты с моделями такого поведения.

5. Личностные
характеристики или особенности социальных ситуаций обуславливают преступное поведение
лишь в том смысле, что они влияют на характер дифференцированной связи или на частоту
и устойчивость контактов с моделями преступного поведения.

6. Конфликт
культур – основная причина дифференцированной связи и, стало быть, систематического
преступного поведения.

7. Социальная
дезорганизация – главная причина систематического преступного поведения.

Теория дифференцированной
связи является в настоящее время наиболее распространенной. Криминологи утверждают,
что дифференцированная связь остается главной социологической идеей в криминологии.

Ученик Э.
Сатерленда Д. Кресси возражал против трактовки дифференцированной связи как теории
«дурной компании», считая такой подход упрощенческим. Это тем более верно, что частота,
длительность, очередность и интенсивность контактов, мотивы, стремления, установки,
рационализация поведения и многие другие факторы влияют на характер и последствия
связи. Таким образом, эта теория значительно сложнее, чем просто теория «дурной
компании».

 

 

Теории конфликта культур и субкультур

Основоположником
субкультурной теории можно считать Торстена Селлина, который в 1938 году опубликовал
свою работу под названием «Конфликт культур и преступность»

В этой работе Селлин
описал криминогенный фактор, как конфликт между культурными ценностями различных
сообществ. В последующем американский социолог Альберт Коэн разработал свою концепцию
субкультур на основе теории Селлина.

Коэн в масштабе небольших
социальных групп рассмотрел особенности культурных ценностей криминальных объединений
(банд, сообществ, группировок). В этих микрогруппах могут формироваться своего рода
«миникультуры» (взгляды, привычки, умения, стереотипы поведения, нормы общения,
права и обязанности, меры наказания) — этот феномен получил название субкультуры.
Субкультурная теория прежде всего рассматривает группу, как носителя девиантных
идей. Каждая субкультура живет своими нормами и ценностями, достаточно отличающимися
от общепринятых. Люди, принадлежащие к этим субкультурам, ведут себя в соответствии
с групповыми предписаниями, но общество определяет такое поведение, как девиантное.

Одно из первых исследований
на базе этого подхода было сделано Коэном в 1955 году на примере банды делинквентных
подростков. Рассматривая эту группу как девиантную субкультуру, Коэн обнаружил,
что члены данной группы признают ценности, которые представляют собой «антикультуру»,
отрицающую ценности среднего класса. Подростки из банды пренебрежительно относились
к собственности других людей и проявляли свои чувства актами беспричинного нападения
и разрушения. По всей видимости, они получали агрессивное удовлетворение от того,
что ввергали людей в дискомфорт. Они были разрушительны, так как уничтожали ценности
среднего класса, прежде всего, это ценности трудолюбия и собственности.

Таким образом, Коэн
установил, что девиантная группа, которую он исследовал, являла собой особый вид
субкультуры антиистеблишмента. Он также обобщил идею о том, что большинство девиантных
групп являются просто негативным отражением культуры большей части общества, выстраивающие
свои ценности по принципу «обратной симметрии» к ценностям доминантных групп. Примеры
девиантных субкультур можно встретить в любом обществе.

Соединив положения теории социального
напряжения и субкультурной теории,
мы получим типологию девиантных субкультур. Эти типы различаться между собой, прежде
всего, доминирующей формой девиантного поведения. Итак, выделяют следующие субкультуры:

1. Криминальная,
использующая насилие и преступления для достижения одобряемых и поддерживаемых обществом
целей (успех и материальное благополучие). Это субкультура организованных преступных
групп (ОПГ), подходящих к нарушению норм инструментально — с позиций выгоды. Дисциплина
является одной из важных ценностей, без нее ОПГ не сможет действовать эффективно.
Культ силы и мужества, царящий в этих группах, связан со спецификой используемых
средств достижения целей, без поддержки этих ценностей невозможно регулярное использование
насилия — одного из главных средств. В то же время ОПГ склонны не применять насилие,
если в этом не возникает необходимости, как, например, в случае интеллектуальной
преступности (финансовые махинации, хакерские преступления).

2. Протестная, рассматривающая
нарушения норм, как самоценность. Это субкультура молодежных объединений, ориентированных
на альтернативный, агрессивно-протестный образ жизни (фанаты в Англии, мотоциклетные
банды в США). Эти группы выстраивают свою собственную систему ценностей, где, обычно,
важное место занимают насилие и сексуальная распущенность, в контексте мужского
доминирования. Деятельность этих групп не обязательно связана с прямым насилием
(например, хиппи — пацифисты), но всегда носит публичный характер, противопоставление
себя «нормальному» обществу. Внутренняя структура этих групп, в отличии от ОПГ,
неупорядочена, дисциплина не является значимой ценностью.

Где-то посередине
между криминальной и протестной субкультурой может быть локализована очень интересная
субкультура профессиональной преступности (ПП). В отличии от организованной преступности
(ОП) эта субкультура обладает гораздо меньшей инструментальностью, зачастую нарушения
норм носят самоценный характер. Например, кодекс «вора в законе» включал такие нормы,
как никогда не работать, не иметь семьи, никогда не сотрудничать с официальной властью
и т.п. В этой субкультуре нарушения общепризнанных норм реализуется скорее, как
образ жизни, нежели, как средство достижения культурных целей. Ценность дисциплины
относительна, признается только в рамках совершения преступлений, в остальных случаях
профессиональные преступные группы довольно анархичны. Добываемые преступным путем
средства расходуются на ведение альтернативного образа жизни, подразумевающего регулярные
«отсидки» в тюрьме и на зоне. Каждый срок лишения свободы рассматривается, как эпизод
необходимой социализации, вроде «курсов повышения квалификации». В случае с ОПГ
– это досадная неприятность. Все перечисленные моменты и заставляют классифицировать
ПП, как «пограничную» субкультуру, сочетающую черты криминальной и протестной.

3. Отступающая субкультура
состоит из тех, кто стремится отстраниться от общества, уйти от необходимости реализовывать
социально значимые цели и выбрать между приемлемыми и неприемлемыми средствами их
достижения. Это субкультуры алкоголиков, наркоманов, «компьютерщиков» (если приверженность
к компьютерам становится смыслом жизни). Люди, придерживающиеся данных субкультур,
отказываются взаимодействовать с обществом, их деятельность носит непубличный, в
отличии от протестных субкультур, частный характер. Эти субкультуры чрезвычайно
разнообразны по набору доминирующих ценностей, а могут и вообще не иметь четко выраженных
ценностей. Группы — носители отступающих субкультур, отличаются наименьшей внутренней
упорядоченностью, отсутствием выраженных лидеров и дисциплины. Большинство из этих
субкультур имеют выраженную гедонистическую окраску: «Зачем нам этот непонятный
и жестокий мир — здесь (под кайфом, у компьютера и т.д.) нам комфортно, здесь нас
принимают и понимают». Часто велика ценность сексуальных удовольствий. Эти субкультуры
объединяют в первую очередь тех, кто не сумел адаптироваться к требованиям общества
(не признал цели или не нашел доступа к средствам), но у них нет сил на мятеж или
желания к инновации.

Интересным практическим
выводом из теории субкультур является положение, согласно которому, коррекция криминогенного
общества часто невозможна без разрушения криминальной субкультуры, которая защищает
криминальное сознание от воспитательного воздействия общества. Поскольку криминальная
субкультура, как уже говорилось выше, зачастую есть реакция на те или иные аспекты
социальной системы, то, возможно, речь должна идти об изменениях в доминирующей
культуре общества.

Субкультурные теории
не объясняют, конечно, почему девиантные нормы и ценности проявляются в обществе.
Почему тогда, когда существуют доминирующие ценности, отрицающие делинквентность,
некоторые субкультурные группы придают позитивное значение антиобщественному поведению
Эти теории также не объясняют, почему одни члены общества принимают девиантную систему
ценностей, тогда как другие, находясь в тех же условиях, отрицают ее.

Индивиды делают выбор.
Есть масса примеров, когда люди вырываются из субкультурного окружения, в котором
они находятся. Несмотря на эти критические замечания, нельзя отрицать значение социализации для формирования девиантного поведения. Доказательства
важности последствий социализации обнаруживаются практически в любой форме девиантного
поведения — от употребления наркотиков и подростковой делинквентности до организованной
преступности.

В то же время, если
в качестве теоретической основы анализа субкультурных исследований использовать
теории конфликта и социального напряжения, помогающих определить причины появления
антисоциальных ценностей (невозможность следования культурным целям), то это может
способствовать выработке более глубокого подхода к пониманию феномена девиантного поведения.

 

 

Теории конфликта

Представители данного направления отвергают все
теории преступности, трактующие ее как нарушение общепринятых законов. Согласно
их точке зрения, создание законов и подчинение им является частью конфликта, происходящего
в обществе между различными общественными группами. Законы – это орудия правящего
класса, использующееся против тех, кто не имеет власти. Например, в ХII веке
были приняты законы, запрещающие бродяжничество, что было вызвано стремлением землевладельцев
заставить бедняков работать на своих землях.

Сторонники
данного направления рассматривают девиантов, скорее, как бунтарей или жертв общества.

Существуют
глубокие различия между разными теоретическими подходами к объяснению девиации.
Новейшие теории наиболее более критичны к существующему социальному устройству.
Они доказывают необходимость исправления не отдельных людей, а всего общества в
целом.

 

 

Теория конфликта
и девиантность

Родоначальником теории
конфликта считается Карл Маркс. Его теория основана на идее о существовании неравенства
в распределении ресурсов и власти в обществе.

Теоретики конфликта
считают, что общество построено таким образом, чтобы служить интересам богатых и
влиятельных людей общества, что, в свою очередь, часто ущемляет потребности других
людей.

Радикальная криминология,
также относящаяся к этому направлению и получившая популярность на Западе в 60-х
годах, рассматривает преступность, как классовое и этническое неравенство. Многие
теоретики конфликта главной предпосылкой формирования девиантного поведения считают
капиталистическую систему в экономике, именно поэтому разрешение сложившейся ситуации
возможно благодаря полному переустройству существующей системы, а также формированию
новой системы, в которой распределение ресурсов между имущими и неимущими членами
общества будет более справедливым.

Признаки девиантного
поведения можно обнаружить на каждом уровне общества, но определение понятия такого
поведения зачастую связано с социально-классовым положением человека. Очевидно,
что люди из высшего общества, имеющие богатство, могущество, власть и влияние, играют
ключевую роль в формировании того, что стоит считать девиантным поведением, а что
— нет. Влияние этих людей способно с помощью многочисленных законных методов изменить
моральное и правовое определение понятия девиантности.

В итоге существующие
системы общества, моральная и правовая, реализовывают интересы власть имущих. Те,
чьи интересы при этом проигнорированы, вероятнее всего будут признаны аутсайдерами,
проявляющими девиантное поведение. Например, люди из высшего класса вряд ли могут
быть задержаны за бродяжничество — незаконное поведение, за которое часто обвиняются
и осуждаются представители низшего класса. Как иронически заметил Анатоль Франс
(1922): «Закон, во всем его величественном равенстве, запрещает богатым, как и бедным
спать под мостами дождливыми ночами, попрошайничать на улицах и воровать хлеб».

Социологи, изучающие девиантное поведение с позиции теории конфликта, особое внимание
уделяют проявлению девиантности среди элиты. В современном правоохранительном опыте
под понятиями девиантности и делинквентности обычно подразумеваются такие действия, как кражи, насилие, бездомность и т.п.
За проявление подобного поведения представители низших классов скорее всего будут
осуждены, однако, элита общества также нарушает существующие законы и нормы морали.
Девиантность и делинквентность элиты особо привлекает теоретиков конфликта, так
как преступления, совершенные именно этими представителями общества гораздо дороже
обходятся с экономической точки зрения, а также оказываются практически безнаказанными
в итоге.

Девиантное поведение
элиты может принимать различные формы, начиная от неэтичных или аморальных поступков
и заканчивая, в лучшем случае, криминальными актами, за которые наказывают штрафами
или тюремным заключением. Биржевые манипуляции и растрата средств из государственных
фондов — действия, очевидно, делинквентные, в тоже время политик, который лжет своим
избирателям может быть назван аморальным, но, скорее всего, будет предохранен от
юридического обвинения. Хотя девиантное поведение среди элиты обычно менее заметно,
драматично и меньше сопровождается насилием, чем другие формы девиантности, оно
все же приносит немалый вред финансовому и моральному благополучию общества.

Например в 1967 году
президентская комиссия в США установила, что ежегодный убыток от преступлений среди
«белых воротничков» от 27 до 42 раз превысил убыток от традиционных преступлений
против собственности (грабеж, кражи со взломом, воровство и подделка денег) (Тио,
1978). Даже когда удается добиться юридического осуждения преступников, наказания
для элиты часто бывают относительно легкими. Когда компания Ф. Хаттона (США) — крупная
финансовая организация — была уличена в интригах по подделке чеков, преступлении,
за которое обычные граждане были бы осуждены, никому из руководства компании не
было предъявлено обвинения.

Следует подчеркнуть
и тот факт, что представители элиты в значительной степени контролируют информационные
потоки, пронизывающие общество. Это дает им возможность контролировать негативную
информацию о себе, обладая более защищенной частной сферой. Поэтому девиантное поведение
элиты обладает высоким уровнем латентности, достоверную информацию о ней получить
трудно. Чаще всего, социологам доступны лишь исторические источники, описывающие
преступления привилегированных слоев в прошлом.

Теория конфликта
особо подчеркивает неравенство в распределении власти и богатства в обществе. Теоретики
конфликта марксистской школы рассматривают неравенство, как порождение капиталистической
экономики. Однако ученые других школ отмечали, что неравенство в распределении власти
и привилегий существуют во всех обществах, независимо от типа экономики или политического
режима.

 

 

Виктимологическое направление

Интеракционистский
подход к объяснению преступности и ее причин дал мощный импульс развитию ряда криминологических
направлений, в том числе учению о жертве преступления – виктимологии. Виктимологические
идеи родились тысячелетия назад. Самозащита потенциальной жертвы на заре человечества
была основным способом воздействия на преступность.

В XX веке интеракционисты
провели ревизию всех факторов преступности. От их внимания не ускользнула и значительная
роль жертвы в процессе криминализации личности. Фрагментарные исследования роли
жертвы в генезисе преступления предпринимались многими учеными и писателями. В учебнике
«Криминология» Э. Сатерленд третью главу посвятил анализу жертв преступлений
.

В 1941 году немецкий
криминолог Ганс фон Гентиг, скрывавшийся от фашистов в США, опубликовал интересную
статью «Замечания по интеракции между преступником и жертвой» .

Через семь лет из-под
его пера вышла монография «Преступник и его жертва. Исследование по социобиологии
преступности» .

Виктимологические
идеи привлекли внимание ряда ученых. Постепенно число последователей Г. Гентига
стало увеличиваться.

Основные идеи виктимологов
сводились к следующему:

— поведение жертвы
оказывает существенное влияние на мотивацию преступного поведения. Оно может облегчать
и даже провоцировать его. Напротив, оптимальное поведение может сделать невозможным
преступное посягательство (либо свести его вероятность к минимуму, или по крайней
мере позволит избежать серьезных отрицательных последствий криминала);

— вероятность стать
жертвой преступления зависит от особого феномена – виктимности. Каждая личность
может быть оценена с точки зрения вероятности ее превращения в жертву преступления.
Эта вероятность определяет виктим-ность человека (чем больше вероятность, тем выше
виктим-ность);

— виктимность есть
свойство определенной личности, социальной роли или социальной ситуации, которое
провоцирует или облегчает преступное поведение. Соответственно выделяются личностная,
ролевая и ситуативная виктимность;

— виктимность зависит
от ряда факторов: а) личностных характеристик; б) правового статуса должностного
лица, чьи служебные функции сопряжены с риском подвергнуться преступному посягательству,
специфики этих функций, служебных функций, материальной обеспеченности и уровня
защищенности; в) степени конфликтности ситуации, особенностей места и времени, в
которых эта ситуация развивается;

— величина виктимности
может изменяться. Процесс ее роста определяется как виктимизация, снижения – девик-тимизация.
Влияя на факторы виктимности, общество может снижать ее и тем самым воздействовать
на преступность.

Развитие виктимологии
пошло по следующим направлениям:

— подготовка личности
(разработка алгоритмов оптимального поведения в криминогенных ситуациях и специальный
тренинг);

— повышение уровня
защищенности соответствующих должностных лиц;

— сведение к минимуму
виктимогенных ситуаций, предотвращение и пресечение их, информирование граждан о
виктимогенных ситуациях-ловушках с тем, чтобы они по возможности избегали их;

— защита и реабилитация
потерпевших от преступлений.

Виктимологическое
направление воздействия на преступность является одним из наиболее гуманных и перспективных.
Оно не требует серьезных материальных затрат и, базируясь на присущем всем людям
стремлении к самозащите, обладает как бы внутренним источником развития. Это направление
нашло весьма существенную поддержку ученых и общественности. Рекомендации виктимологов
помогли многим гражданам лучше защитить себя от возможного криминального посягательства.
Внедрение разработанных виктимологами мер в практику позволило получить весьма ощутимый
положительный эффект в воздействии на преступность.

Поведение жертвы
существенно влияет на мотивацию преступника.

Виктимность – вероятность
стать жертвой преступления.

Уровень виктимности
зависит от:

1) личности

2) от социальной
роли

3) от ситуации

Виды виктимного поведения:

– неосторожное поведение

– аморальное поведение

– преступное поведение

– одобряемое обществом
поведение может быть виктимным.

Способы понижения
виктимности:

– подготовка личности
к возможному совершению против неё преступления

– использование СМИ

– повышение уровня
защищённости должностных лиц и участников уголовного процесса

– сведение к минимуму
виктимогенных ситуаций

– реабилитация жертв
преступления.